В прошлой моей беседе я говорил о словах Символа веры, относящихся к христианской вере во второе пришествие Христа - "... паки грядущего со славою судить живых и мертвых, Его же Царствию не будет конца...". Говорил, преимущественно, о христианском понимании того последнего Суда над всеми людьми, который Христос возвестил в Евангелии. Сегодня я хочу остановиться на второй части этого члена Символа веры, на словах "...Его же Царствию не будет конца...".

Всякий, кто хотя бы раз в жизни прочел Евангелие, или же слышал его в Церкви, знает, конечно, что проповедь Христа была прежде всего о Царстве Божьем Его возвещением: "Покайтесь, ибо приблизилось Царство Божье". Вот первые слова Христа в Евангелие, которое говорит, что Христос проходил через всю страну проповедуя Евангелие Царства. Проповедуя Благую, иначе говоря радостную весть о Царстве. И далее, многие притчи Христа посвящены объяснению Царства и начинаются со слов: "Чему уподоблю я Царство Божье?". Наконец, одно из первых прошений молитвы, оставленной и заповеданной нам Христом, это прошение "...Да приидит Царствие Твое...". Таким образом, понятие Царства небесного, Царства Божьего, составляет поистине само содержание христианской веры.

А между тем не будет преувеличением сказать, что в сознании, так сказать в религиозности самих христиан, это Царство Божье, возвещенное Христом как цель не только жизни каждого человека, но и всего мира, это Царство Божье давно уже не занимает того места, которое занимало оно в вере, сознании и опыте первых христианских поколений. Да и занимает, конечно, в вере Церкви. Если произвести опрос самих верующих о том, что означает для них это, безостановочно веками повторяемое прошение "...Да приидет Царствие Твое...", многие, очень многие из верующих, по всей вероятности, оказались бы в затруднении. В сущности, не знали бы что ответить. Подобно тому, как христианскую веру в воскресение мертвых, мы как бы сами того не замечая, свели к дохристианской вере в бессмертие души, так и веру в Царство Божье отождествили мы с жизнью этой души в некоем таинственном, и что греха таить, страшном, и непонятном нам загробном мире. Вряд ли, говоря в молитве "Отче Наш!" "...Да приидет Царствие Твое..." мы молимся о скорейшем наступлении смерти и вселении в этот вот загробный мир.

То тогда: о чем же мы молимся, о чем молились? Какое содержание вкладывали в эту мольбу Церкви христиане и сам Христос? Если собрать все слова Христа, все Его притчи о Царстве, если вдуматься и вслушаться в то, что говорили, как свидетельствовали о нем, об этом Царстве святые, мученики, апостолы, если обратить внимание на то, что говорит и всегда говорила о нем Церковь, то смысл этого понятия, этой возвещенной Христом реальности, окажется очень отличным от расплывчатого и таинственного понятия загробного мира. Ибо Царство Божье - это полнота жизни, полнота радости, полнота знания, это то торжество Божественной жизни, всего того, для чего создал Бог человека и мир. То, от чего отпал человек в грехе и себялюбии, и что снова явил и даровал нам Христос, как конечную цель, но и как содержание и жизни, и мира.

В том то и особенность, в том то и единство этого христианского учения о Царстве Божьем, в том несводимость Его ни к какой другой религии. Потому то мы и можем молиться о Нем, желать Его, любить Его как последнее и высшее сокровище уже теперь, сейчас, в нашей земной жизни. "Не придет Царство Божье приметным образом - говорит Христос - и не скажут о Нем: оно тут или там, ибо Царство Божье внутри вас". Ибо Царство Божье в самом Христе, в его жизни человеческой, но светящейся Божественной красотой, добром и истиной. Царство Божье в любви Христа, в Его послушании, в Его самоотдаче, в Его победе. Христос говорит: "...если любите Меня...". Так вот: Царство Божье - это любовь ко Христу, как смыслу, содержанию и исполнению жизни. "В Нем была жизнь, и жизнь была свет человека" - восклицает апостол Иоанн Богослов. И вот эта жизнь явилась нам, дана нам, и мы можем ею жить, и это и есть Царство Божье внутри нас. Вглядитесь, например, в лучезарный образ Серафима Саровского, одного из величайших русских святых. Разве о загробном мире и о бессмертии души думает он? Нет, преподобный Серафим живет Богом, Христом, радостью знания Христа, близостью к Нему, радостью в такой мере, что саму смерть воспринимает он как еще большее соединение с Ним. Это и есть Царство Божье. Завершится, исполнится, "придет во славе", как говорит Символ веры, то, что уже явилось. То, о чем тот же Иоанн Богослов говорит: "О том, что мы видели, о том, что осязали руки наши". И это явление, эта радость столь всеобъемлюща, что апостол Павел пишет: "Ни жизнь, ни смерть не отлучат нас от любви Христовой".

Итак, о Царстве Божьем можно и нужно сказать, что мы молимся о нем, потому что любим Его. Любим же Его потому, что знаем Его. Потому что Христос открыл и даровал нам Его. Оно не приходит приметным образом, мир продолжает жить своими страстями и своими страхами, своей активностью и своею жадностью. Миллионы людей топчутся на нашей планете, каждый стараясь урвать хоть немного счастья. Но тот, кто хоть иногда, хотя бы отчасти открывает свою жизнь Христу, узнает об иной жизни. Об ином образе жизни. Изнутри освобождается от своего порабощения мировой суетой, и в его душе воцаряются те радость и мир в Духе Святом, которых никто не может дать на земле, и которые между тем тут, внутри нас. Мы падаем, грешим, уходим от них, но забыть до конца уже не можем. И вот, раскаиваемся и возвращаемся, и снова объемлет нас та же Божественная любовь, тот же свет. И Царствию Его не будет конца, ибо как говорит Христос: "Сия есть Жизнь Вечная, да знают единого истинного Бога, и того, кого он послал, Иисуса Христа". Об этом вечном Царстве, вечной жизни и вечной радости слова Символа веры.