В прошлой моей беседе я говорил, что главное, центральное утверждение Символа веры о Христе - "...и Воскресшего в третий день...". На деле как бы затуманено, ослаблено, даже в религиозном, даже в христианском сознании. Поясню это. Религиозное сознание воспринимает прежде всего воскресение Христа прежде всего как чудо, каковым, конечно, оно и является. Но для бытового религиозного сознания чудо это, даже больше - чудо всех чудес, остаётся, так сказать единичным, относящимся ко Христу. А поскольку Христа мы признаем Богом, чудо это, в каком-то смысле, даже перестаёт быть и чудом. Бог всесилен, Бог есть Бог, Богу всё возможно. И уж конечно, что бы не означала смерть Христова, Его Божественная сила и власть не дали ему остаться во гробе.

В том-то однако и дело, что всё это составляет только половину изначального христианского восприятия Воскресения Христова. Радость раннего христианства, радость, живущая и доныне в Церкви - в её богослужении, в её песнопениях и молитвах, особенно же - в ни с чем не сравнимом празднике Пасхи. Не отделяют Воскресение Христово от общего воскресения, от воскресения всех людей,  воскресения, как бы начатого, и начавшегося Воскресением Христовым. Уже празднуя за неделю до Пасхи воскрешение Христом умершего друга его Лазаря, Церковь торжественно, радостно утверждает, что это чудо есть общего воскресения удостоверение. Но вот, в сознании верующих, две эти, неразделимые одна от другой половины веры - вера в Воскресение Христа, и вера в начатое им общее воскресение, как бы разъединились.

Осталась нетронутой вера в восстание Христа из мёртвых, Воскресение Его в теле, к которому Он призывает прикоснуться сомневающегося Фому: "Вложи пальцы твои в раны Мои, и не будь неверующим, но верующим". В том же, что касается нашей, человеческой последней участи и судьбы после смерти, в том, что стали называть "загробным миром", то эта судьба и участь перестала восприниматься в свете Воскресения Христова и по отношению к Нему. Про Христа мы утверждаем, что Он - Воскрес, про самих же себя говорим, что верим в бессмертие души, в которое задолго до Христа верили и греки, и евреи, и до сих пор верят все без исключения религии, и для веры в которое, как говорил я уже в прошлой моей беседе, Воскресение Христа, как это не звучит странно, даже не нужно.

В чем причина этого странного раздвоения? На этот вопрос я уже отвечал, и сегодня хочу остановиться на раскрытии этого ответа. Причина эта в нашем понимании смерти, или лучше сказать - в различном понимании смерти как отделения души от тела. Вся дохристианская и внехристианская религиозность призывает это отделение души от тела считать не только, так сказать, естественным, но и положительным. Видеть в нем освобождение души от тела, мешающего ей быть духовной, небесной, чистой и блаженной. Поскольку в опыте человеческом зло, болезни, страдания, страсти от тела, то смыслом и целью религии и религиозной жизни естественно становится освобождение души от этой "темницы" тела, освобождение, достигающее полноты своей именно в смерти.

Но вот, нужно со всей силой подчеркнуть, что это понимание смерти - нехристианское. Больше того, с христианством несовместимое, ему открыто противоречащее. Христианство провозглашает, утверждает и учит, что это отделение души и тела, называемое смертью, есть зло. Это то, что Бог не сотворил, это то, что вошло в мир и покорило его себе, но против Бога, в нарушение Его замыслов, Его воле о мире, о человеке и о жизни, и то, что Христос пришел разрушить.

Но опять таки, чтобы не столько понять, сколько ощутить, почувствовать это христианское восприятие смерти, нужно сначала хотя бы несколько слов сказать об этом Божьем замысле, поскольку он открыт нам в Священном Писании, и в полноте своей явлен нам во Христе, в Его учении, в Его смерти, в Его Воскресении. Кратко, упрощенно, замысел этот можно описать, очертить так: Бог создал человека из души и тела, то есть одновременно духовным и материальным, и именно это соединение духа, души и тела и называется в Библии и в Евангелие "человек". Человек, каким создал его Бог, это одушевлённое тело и воплощённый Дух, и потому всякое разделение их, и не только последнее, в смерти, но и до смерти, всякое нарушение их единства есть зло, есть духовная катастрофа. Отсюда и наша вера в спасение мира воплощением Бога, т.е. опять таки в первую очередь принятие им плоти, тела, и не призрачного, не как будто тела, а тела в полном смысле этого слова, нуждающегося в пище, устающего, страдающего.

Таким образом, в смертном разделении души и тела кончается то, что в Писании называется "жизнь", то, что и состоит, в первую очередь, в одушевлении Духом человеческого тела, и в воплощении Дух. Нет, в смерти не исчезает человек, ибо не дано твари уничтожить то, что призвал из небытия в бытие Бог, но он - человек, погружается в смерть, в тьму безжизненности и бессилия. Он, как говорит апостол Павел, "...предаётся распаду и тлению...". Здесь я хочу ещё раз повторить и подчеркнуть: не для этого разделения, умирания, распада и тления создал Бог мир. И потому Евангелие христианское провозглашает, что последний враг истребится - смерть. Воскресение есть воссоздание мира в его первозданной красоте и целостности. Это полное одухотворение материи, и полное воплощение Духа - создание Божие. Мир дан человеку как его жизнь, и потому по-нашему, христианскому, православному учению, Бог не уничтожит его, а преобразит в новое небо, и новую землю, в Духовное тело человека, в Храм Божьего присутствия и Божьей славы в творении.

Последний же враг истребится - смерть. И это разрушение, это истребление смерти началось тогда, когда Сын Божий вольно, из бессмертной любви к нам, Сам снизошёл в смерть и в её тьму, в её отчаяние и ужас, наполнил Своим светом и Своей любовью. Вот почему на Пасху мы поем не только "...Христос Воскресе из мертвых...", но поем также "...смертью смерть поправ...". Воскрес из мертвых он один, но разрушил он нашу смерть, разрушил её владычество, её безнадежность, её окончательность. Нет, ни нирвану, ни какое-то тусклое загробное житие обещает нам Христос, а восстание жизни, новое небо и новую землю, радость всеобщего воскресения. Восстанут мертвые, и сущие во гробах возрадуются. Христос Воскресе, и жизнь жительствует, жизнь живёт. Вот смысл, вот бесконечная радость этого действительно главного сердцевинного утверждения Символа веры, "... и Воскресшего в третий день по Писаниям...". По Писаниям, т.е. в согласии с тем знанием жизни, с тем замыслом о мире и о человеке, о душе и теле, о Духе и материи, о жизни и смерти, которое открыто нам в Священном Писании. Тут вся вера, вся любовь, вся надежда христианства. "И вот почему, если Христос не Воскрес, - говорит апостол Павел - то вера ваша тщетна".