Здравствуйте, уважаемые радиослушатели, здравствуйте дорогие братья и сёстры. У микрофона протоиерей Евгений Горячев. Я напоминаю, что мы в который раз возвращаемся к одной из возможных катехизических методик, которая позволяет священникам и тем, кто им помогает на современных православных приходах, вводить людей в церковь посредством Крещения. Предлагая необходимую, ну и вот, в данном случае короткую минимальную даже, если хотите, катехизическую подготовку. Вот, и материалом для этой подготовки служит слово Божье, десять заповедей Моисея. Вот, и наш разговор на эту тему закончился на последней десятый заповеди Моисеева декалога, которая звучит достаточно пространно в оригинале -

Не пожелай жены ближнего твоего ни вола его, ни осла его

Вот, и так далее, ни всего того, что принадлежит ближнему твоему. Дело в том, что я даже никогда не мог с точностью запомнить все подробности этой заповеди, по одной простой причине - это не так важно. И то, что они упомянуто у Моисея, говорит о этнокультурном фоне, в который вписалась эта моральная доминанта. Но дело в том, что этот фон может меняться, а суть остаётся той же самой. Поэтому, мы могли бы сказать, что эта заповедь может быть изложена очень коротко -

Не завидуй

Не завидуй, а завидовать можно всему, вот, наверное, во времена, когда она впервые прозвучала, самым большим предметом для зависти могли быть волы, ослы, вот, и жёны среди них ближнего твоего. Хотя мы с вами понимаем, что это далеко не всё из того, что человеку подчас хочется несправедливо, неправомочно иметь. Вот, но начнем, как всегда с таких теоретических рассуждений по поводу зависти. На чем базируется эта страсть, вот, какова у неё основа? Мне кажется, что это ощущение неравенства. Мы завидуем, исходя из того, что у меня нет чего-то, что есть у моего ближнего. И это вызывает у меня недоумение, раздражение, негодование, наконец, зависть. Вот, и тогда действительно, я становлюсь несчастным человеком, потому что, если другие страсти - они приносят пусть греховное, пусть временное, но удовольствие, вот, зависть ещё никого не делала счастливым. Потому что действительно, это чувство мучает, протачивает человека, кстати, дьявола называют очень часто завистником. Он завидует Богу и не может успокоиться в этом своём таком извечном желании - быть аки Бог. Так вот, это чувство неравенства, оно не может быть воспринято нами и опознано как что-то иллюзорное, дескать, вот, у человека обман духовного и физического зрения. Нет, действительно, если мы смотрим на мир, сотворенным Богом вещей, мы видим, что это мир неравенства и такая поговорка есть народная – «Бог деревьев в лесу не уровнял». Вот, и если уж про деревья нельзя сказать, как про нечто одинаковое вот, то, что говорить про мир людей, про мир умных созданий. Вот, но если деревья, пожалуй, и не завидуют друг другу и не знаю насколько возможны случаи зависти в мире зоологии, вот, то у людей вот, это неравенство переживается гораздо более болезненно. А действительно, почему так происходит? Ну, во-первых, мы можем говорить об этом, как о позитиве и я уже рассуждал на эту тему, говоря о бесконечной творческой потенции Бога. Бог не Отец штампа, поэтому, когда мы обращаем внимание на плоды Его трудов, мы видим, что Хозяин Вселенной ни разу не повторился. Это удивительно, когда мы смотрим на человеческий род, мы понимаем, что дублирование, копии ни разу не было. Вот, при всём внешнем сходстве души всех сотворённых людей, ни разу не повторились. И это удивительно, это говорит о том, какой же всё-таки, даже вот, только произношу эти слова, и уже вижу, насколько они принижают разговор, насколько необыкновенно богатый потенциал у нашего Господа. Вот, и сразу чувствую о том, что не о том и не теми словами. Просто и не подобрать слов о том, чтобы сказать, как удивительно это Величие внутри самого Божества. Вот, и поэтому мы можем сказать о том, что это замысел Творца. Он не повторяется, Он творит этот мир разным.

Вот, и если говорить о людях, то мне кажется при первом приближении - это не одинаковость - это инаковость каждого по отношению к каждому связано ещё и с тем, что представьте, если бы мы действительно были людьми на одно лицо и в прямом и в переносном смысле этого слова. Конечно, я смотрю на человека более привлекательного, примечательнее, чем моя внешность и завидую ему. Хочу быть как он. Ну, представьте, что моя мечта сбылась, я стал как он. И другие тоже этого хотят. И вот допустим, выбрав какой-то антропологический тип, ну, скажем, хотят молодые люди походить на Брэда Питта, но образно выражаясь, а девушки скажем на Анджелину Джоли. Вот, это условность конечно, но вот поскольку она современному обществу очень даже ясна и импонирует, ну и вот, представьте, многомиллиардное человеческое сообщество состоит из бесконечных мужских особей на одно лицо и женских. Вот, а если теперь предположить, что это не только внешнее сходство, но и внутреннее, действительно, клонированный мир.

И поэтому, когда Бог создаёт людей разными, это связано с тем, что мы части того, что Бог замыслил как семью. А ведь в нормальной семье мы понимаем, что немощи одного становятся, восполняются силою другого, мы нуждаемся друг в друге, мы восполняем друг друга - и это акт любви. Ну, и потом взаимообогащение приходит не только по пути сострадания, вот, но ещё и по пути того, что, когда меня другой человек просто заинтересовал как личность, и я вступаю в границы этой личности, искренне заинтересованный самой сутью, самой природой своего собеседника. И он открываясь мне, отдаёт часть самого себя и она становится мной. Так мы взаимообогащаемся, так мы становимся другими. Вот, конечно на эту тему можно рассуждать много, но я хотел бы сказать о том, что это часть Божественного замысла. Поэтому, когда ропщу, когда я завидую, когда я восстаю на этот замысел, я волей-неволей хочу подправить Божественный мир, хочу сделать его не таким как Господь его задумал. А что из этого выйдет? А из-за этого ничего хорошего не выйдет. Я хотел бы и Бога сотворить по своему образу и подобию. И этот мир таким, каким я его хочу увидеть. Вот, но повторяю, что в пределе это однотипный, абсолютно неинтересный мир таких человеческих копий. Вот, общество, сплочённой посредственности, как говорил об этом философ. Или наоборот, представим, скажем, образец абсолютного совершенства, какой-нибудь там греческий герой ну, допустим Одиссей, и вот все мужчины Одиссеи. Вот, полнота языческих добродетелей сконцентрировалась в одном человеке. Ну, тогда мы можем сказать о том, что этот мир - абсолютно похожих, совершенных людей, будет миром отделённых друг от друга, самозацикленных монад, как у Лейбница - людей, не сопрягающихся друг с другом. Я совершенен, мне ничего не надо, мне никто не интересен. Вот, «к чему друзей, к чему подруг - я сам себе хороший друг». Вот, и тогда тоже действительно, я не буду нуждаться ни в ком, потому что я сам совершенство. И вот повторяю, всего этого Бог не хочет, но человек редко об этом задумывается. Он никогда не пытается вот эту свою естественную, может быть, даже неизвестно откуда для него, возникшую страсть зависти, подвергать какому-то разумному анализу. Он просто завидует и ставит перед собой этот вопрос: «Ну почему у этого внешность не такая как у меня? Он более красив», или «почему этот человек более успешен?», или – «почему дом моего соседа в три этажа у меня только два?». Вот, мы можем завидовать красоте, физическому здоровью, банковскому счёту.

В конце концов, мы можем завидовать даже вещам, никак не связанным с миром материй, нематериальным вещам. Скажем, мы можем завидовать таланту научному, поэтическому, художественному, интеллекту человеческому можем завидовать. Мы даже можем завидовать духовным дарам. В монастырях эта страсть распространена на уровне благочестия. Вот, допустим, пришли в монастырь два послушника в одно и то же время, в одно и то же время приняли постриг, стали монашествующими. Проходит десять пятнадцать лет, или, например, я не хочу бросать тень на монашество, тоже самое мы можем предположить по линии Семинарии, духовных школ, соответственно, где на выходе белое духовенство. Вместе значит, окончили духовную школу, вместе приняли сан. Вот, через какое-то время вокруг одного человека толпы людей, вот, но я не говорю о том, что он манипулятор человеческим сознанием, я имею виду хорошего священника. Вот, и на лицо какой-то прогресс, какой-то успех духовный. Ну, вот опять-таки, которого он добивается не ради этого успеха, а просто потому, что пытается исполнить заповеди, в том числе заповеди о священническом звании и достоинстве. А вокруг другого никого или меньше. Ну, знаменитый эпизод, когда после победы над филистимлянами Давид, победивший Голиафа и Саул, возвращаются домой, а их окружают восторженные женщины, говорящие о том, что Давид победил десятки тысяч, а Саул тысячи. И омрачилось сердце Саула, и сказал он: «Как, ему дали десятки тысяч, а мне только тысячи?» Человек не обращает внимания на то, что он имеет, на то, что ему готов предложить Бог или ближний. Он замахивается на то, чего он не имеет, но, что имеет другой. И вот, это его возмущает, вот это неравенство. И предмет зависти - это как раз таки то, чего у меня нет, но, что я хотел бы иметь, потому что этим наделён некто. Вот, и в этом я вижу как бы несправедливость. Но я уже говорил о том, что эта несправедливость замыслена Богом, а вот, что касается отношения к этой несправедливости в кавычках, с точки зрения религиозной души, религиозных практик, то мне кажется, здесь очень важно предложить некую методу по изживанию в себе страсти зависти. Но, во-первых, человек может размышлять так - если я такой, а тот человек, которому я завидую другой, значит, на это была воля Божия. Это первое размышление. Если мне это не помогает, тогда я могу сказать себе так – неравенство, задуманное Богом, будет не одинаково оценено после смерти. И если я дворник - с меня Бог спросит как с дворника, если я президент - с меня будет спрос не такой как с домоуправа, вот, или газонокосильщика. Поэтому, с Патриарха спрос один, с чтеца или алтарника - спрос другой.

Вот, это совершенно очевидно - кому больше дано, с того больше и спросится.

Вот, поэтому если у меня определённые интеллектуальные ограничения, вот не «двенадцати пядей я во лбу», а я завидую тому, кто действительно очень одарён. Я понимаю, что зависть меня разрушает, я всё равно не достигну его уровня. Я должен честно себе сказать - Бог наделил меня вот этими ограниченными способностями и именно за них и только за них, я дам Богу свой отчёт о прожитой жизни. Вот, а с другого человека кому больше дано, Он и спрашивать будет иначе.

Здесь, как раз в пору, вспомнить притчу о талантах. Вот, почему? Потому что, чем больше талантов, тем большего результата ждёт Господь от человека. А если я свой талант зарыл или таланты зарыл и реализовал, но не все, то конечно, с меня спросится на страшном суде. Таланты даны, но не востребованы, не реализованы. Вот, это вот очень важный момент, момент этот заключается в следующем, я должен признать о том, что с меня спросится меньше. И даже, если после этого я не успокаиваюсь, вот, а зависть продолжает терзать моё сердце, то тогда за этим правильным размышлением должно последовать следующее - ну хорошо, пусть, я согласен с тем, что мне никогда не достигнуть и не иметь того, чему я завидую, чем я должен удовлетворится? Своим талантом - ответ очевиден. И вот здесь человек переключается не на то, чего у него нет, а на то, что у него есть. Потому что каждого из нас Господь наделил-таки пусть ограниченным, но всё-таки каким-то числом талантов. Причем знаете, это удивительно, когда я размышляю над этим, я понимаю, что поиск этого таланта в себе, или там скажем, связки, группы талантов - он может ни к чему не привести. По одной простой причине - человек не находит в себе какой-то исключительности, да - он исключителен как личность, такой больше не было. Но, когда он обращается к своему внутреннему миру, он понимает, что всё что у него есть - есть и у других людей. Допустим, он имеет красивый почерк, ну миллионы людей на земле имеет такой же или ещё более лучший почерк, чем у него. Допустим, он имеет красивый голос и хорошо поёт, вот, но он же не Мария Каллас и не Лучано Паваротти. И вот, опять-таки десятки людей обладают тем же самым даром. Допустим, он юморист и готов рассмешить, но когда он смотрит в мир великих комиков, он понимает, что опять-таки многие, многие люди на земле обладают этим даром в большей степени, нежели он. Поэтому поиск некой специфичности в самом себе заводит нас в тупик. Я не нахожу в себе ничего такого, пусть малого, но чего-то, чтоб я мог назвать своим талантом, талантом, который не похож ни на кого другого. И это по одной простой причине - попытка отыскать в себе исключительность на уровне талантов заводит нас в тупик. Не надо этим заниматься. А чем же надо заниматься? А нужно сказать себе так - да, этого исключительного таланта у меня нет, а что есть? А есть тоже, что есть у миллионов людей на земле. Но, поскольку этот талант, похожий на таланты остальных людей дан мне ( а таких, как я на земле больше не было и не будет), то именно из-за того, что он наложен на мою индивидуальность, на мою личную исключительность, я, как никто другой могу этим талантом принести такой результат, которого не было. Именно потому, что этот результат приношу я. Ну, другими словами, я выпекаю десятитысячный пирожок вместе с остальными людьми, но я его выпекаю, я пытаюсь доставить радость какому-то человеку, которого я угощаю этим пирожком. Вот, это очень важный момент. И, конечно можете сказать, что всё-таки, что же такое человек должен в себе опознать как талант? Здесь, ну целая масса вещей, потому что если разобраться, в нашей жизни, всё может быть воспринято как Божий дар. И органы внешних чувств, то, как мы слышим, как мы видим, как мы разговариваем, осязаем, обоняем - это все Божие таланты, Божие дары, которые есть у меня. Вот, то, как я читаю, то, как я пою, то, как я общаюсь с ближними - это все может быть воспринято мной как талант. То, как я зарабатываю деньги, как я воспитываю детей, как я разговариваю с женой, как я веду себя со своими сослуживцами, подчинёнными или начальниками - это тоже может быть воспринято как талант.

Но, конечно, можно сказать так, допустим, крайнее состояние, состояние инвалидности, причём инвалидности из детства, какой-нибудь такой знаете, болезненной ограниченности человеческого существа, какой-нибудь слепоглухонемой без рук и без ног. О какой мере талантов можно говорить в этом случае? И вот, здесь я сказал бы так - по крайней один талант, один есть у каждой человеческой души на земле. Это талант Богопознания и Богообщения. Как бы мы не были урезаны, как бы мы не были искалечены, всегда есть именно этот талант. Вот почему многие занимались тем, что и для таких людей пытались открыть Божьи дары, то есть доступ души к Богу конечно, не ограничен. И даже если азбука Брайля не изобретена и Библию не прочитать, тем не менее, и такой человек может в сердце своём обращаться к Господу. Может быть, чувствовать его даже не так, как человек неограниченный, вот, но, тем не менее, вот этот талант присутствует у каждой человеческой души, даже если она физически очень потрясена по каким-то неизвестным для нас причинам. Поэтому вот, возвращаясь к разговору о том, как бороться с завистью я бы сказал так - первый ход, если не помогло размышление о том, что это замысел Божий, первый ход - опознай свой собственный талант или таланты искать. Да, у меня есть - это, вот, и поэтому нет мне дела до того, чего у меня нет. Займусь вот этим. Верный ход, но недостаточный, то есть я, конечно, могу начать себе помогать именно этим, но не значит, если я свой талант нашёл и опознал, это не значит, что я встал на правильный путь окончательно. Мы знаем сколько угодно людей, десятки тысяч, которые опознали свои таланты и даже хвастаются этим. Как говорил один чемпион мира: «Я гениален, что скрывать». Вот, человек видит о том, что он действительно обладает какими-то талантами и что же? Оказывается, опознать свой талант недостаточно. Правильно распорядиться этим талантом, вот, следующий ход, о котором мы с вами поговорим, уважаемые радиослушатели в нашей следующей передаче. У микрофона был протоиерей Евгений Горячев. Всего Вам доброго. До следующих встреч.