Добрый вечер, уважаемые радиослушатели, добрый вечер, дорогие братья и сёстры. У микрофона протоиерей Евгений Горячев - настоятель Благовещенского собора. Я напоминаю, что уже в течение нескольких передач мы с вами разбираем возможные современные христианские методологии катехизического характера. То есть, как быть с людьми, которые хотят принять таинство Крещения по заповеди Спасителя, а именно, в начале научиться, а потом креститься. Именно, потому, что мы были оторваны от традиций научения, каждый храм, каждый приход, каждый священник на свой страх и риск исполняет эту заповедь и катехизирует, что называется, как Бог на душу положит. Вот, ну конечно есть определённого рода методики и одну из них я пытаюсь воспроизводить в этих наших передачах и напоминаю, что мы в качестве педагогического материала берём то, что должно отзываться в сердцах приходящих не как слова человеческих, а как слова Божьи. Вот, а мы их уже комментируем. Вот, и в связи с этим мы разбираем ещё ветхозаветные заповеди Синайского законодательства - деколог. А сегодня мы поговорим с вами о восьмой заповеди

Не укради

то есть не присваивай чужого.

Вопрос

- Скажите, пожалуйста, как относиться к находкам. Рано или поздно мы находим или деньги, или ещё какие-то небольшие там ценности. Считается ли это воровство?

- Но тут два момента - если человек молился и просил, о том, чтобы Бог дал ему то, чего он уже сам себе дать не может, ну бывает же сложные случаи, когда человек скажем, лишён работы. У него нет возможности заработать и единственная его надежда - Бог. И в этом случае происходит какая-то находка и это явно чудесно, то ты можем сказать, что это Бог подаёт. То есть в своём доме человек вдруг что-то обнаруживает. Вот, во всех остальных случаях я думаю, что также как и милостыня должна запотевать в нашей руке, вот, эти замечательные слова Дидахе, то ест: «Не торопись отдать, но подумай, кто перед тобой, это ли ты не должен дать?» То, что ты мимо него не должен пройти - это сто процентов, но должен ли ты ему дать то, что он тебя просит или нечто другое? Ну, вот как в случае с тем нищим, который любил не просто хлеб с маслом, но и ещё с икрой видимо. Вот, поэтому собирал на икру - подайте нищему на телевизор. Вот, а в вашем случае мне кажется, что человек должен самого себя спросить - « Ну вот, да, ничье, и вроде как пройти мимо не могу..», хотя ну, что такого можешь и мимо пройти, пусть другой решает вот эту проблему. Но всё-таки, если ты взялся решать эту проблему вот, хотя вот по мне, так проще пройти мимо. Вот, но если ты взялся её решать, то тогда надо решить её правильно. Но, вот скажем, конечно, нельзя проходить мимо документов Вот, тут уж сам Бог велел взять эту чужую собственность и вернуть её владельцу. Но если речь идёт о материальных ценностях, то начинать нужно, во-первых, с того, что допустим, оставить в том месте, где ты эту собственность нашёл, номер своего мобильного телефона и указать о том, что найденные ценные вещи. Ну, а потом просто по этому телефонному звонку поговорить с человеком, который будет звонить, и выяснить, а действительно он владелец этой собственности? Вот, чтобы не стать жертвой афериста. Вот, если же через какое-то время владелец не найдётся - эта вещь продолжает оставаться у вас, то мне кажется, тогда её надо потратить на нуждающихся людей. Вот, можно конечно денежный эквивалент, да, положить в церковь, в кружку, можно просто распорядиться самостоятельно, зная о том, что есть кто-то нуждающийся, и, передавая ему сказать: « Благодари Бога, потому что это не моё, ну вот я распорядитель, вот, чьей-то собственности, поэтому молись за неизвестного тебе благодетеля», кажется так. Но, я повторяю, почему всё-таки я предпочёл пройти мимо. Пусть другой эти деньги подбирает и решает с ними, потому что как только вы их подобрали и начинаете в эту сторону думать, ну, во-первых, вы боритесь с искушением - не взять их себе, вот, допустим, если это не десять рублей, а десять тысяч, а вы бедны. Вот, а во-вторых, победив это искушение, вы сразу же подвергаете свою совесть удару тщеславие, вот, какой я молодец, вот, как я хорошо поступил, ещё и всем расскажете. И тогда вроде как и украли у себя награду. Вот, так что по мне так, если речь идёт о деньгах, лучше вот перескочить через них, пусть другие ими занимаются. Электронный виды обмана очень сильно процветают, но с другой стороны всё же это заканчивается, как там Макаревич в своё время пел:

"Ты стал бунтарем, и дрогнула тьма, весь мир ты хотел изменить, но всех бунтарей ожидают тюрьма, кого ты хотел удивить? Теперь ты устал, и тебе всё равно, как жизни остаток прожить. И тут на тебя все похожи давно, кого ты хотел удивить?"

Прекрасно, это всё закончится именно так. Можно, действительно, какое-то время обманывать всех, да, это уровень, уровень нашего отношения к преступлениям запредельного масштаба. Почему? Потому что нет такого наказания адекватного человеческого, которое могло бы на земле искупить вину, скажем, Гитлера или Сталина, поэтому мы говорим о страшном суде. - » Есть страшный суд наперсники разврата», поэтому, когда человек там подворовывает в течение всей жизни у своих подчинённых - это одно, другое дело, когда он оставил без средств существования целую нацию - это другое, там Бог с ним будет разбираться.

Мои переживание очень сильны даже детские, я помню, хотел подарить своему лучшему другу, но я его считал своим лучшим другом - это тоже такая личная трагедия. Кстати, я всегда размышлял об этом уже тогда, как о какой-то несуразности. Мне человек очень нравится, я хочу с ним дружить вот, а он не испытывает ко мне соответствующих чувств. Я пытаюсь сделать всё инстинктивно, что расположит его в мою сторону, вот, дарю ему подарки. Он даже говорит: « Ну, вот ты теперь мой настоящий друг», я говорю: « Первый?». Он говорит: « Нет первый такой-то». Я ещё больше подарков ему дарю, он говорит: « Но теперь первый». Вот, видимо потрясённый, но я вижу, что играет то он не со мной. И я уже тогда начинал понимать, что дружба не подарками завоёвывается. Но, вот, тем не менее, когда у меня такая эйфория была. Я все скопленные свои за несколько лет деньги, решил потратить на подарок ему в честь дня рождения и купить фотоаппарат «Вилия-Vilia» - он стоил тогда двадцать шесть рублей. Ну и я вот двенадцатилетний пацан пошёл в торговый центр. А мне не дают, такая куча денег у мальчишки. Вот, говорят: « Приходи с родителями». А это идти через весь город, в том городе, где я родился. Я думаю ну что же делать. И надо кому-то дать, кто бы купил как с сигаретами и водкой, да? Только здесь фотоаппарат. И почему-то детская психология такая, что если к взрослому, то они тоже скажут: « Иди за родителями», поэтому надо кого-то выбрать постарше, кому дадут. И я отыскал парня лет шестнадцати, семнадцати лет, говорю вот: « Купи, мне не дают». Он говорит: « Ну, ты спрячься, а то она увидит тебя и поймет, что это для тебя покупаю». Я спрятался, он говорит: « Нет, тут она заметит, вот дальше». Ну, в общем да, дальше как Высоцкий: « Слово по слову, у Вали деньги по столу шныряли - с Валей вместе и сошли». Мне было так горько, так горько, что он украл мои деньги. Я как-то всегда вот это вспоминал на предмет того, что ещё не будучи христианином, что чужого брать не надо. Если мне так горько было, да, каково же будет тем, у кого я утяну.

Вопрос

- Отец Евгений современной культуре присутствует нездоровая тенденция романтизации, идеализации преступления как такого. Это касается как заповеди - не убей, так и заповеди - не воруй. Почему это так востребовано, что к этой теме обращаются и идеализируют её не только какие-то посредственные режиссёры, актёры, писатели, но и талантливые люди? И как к этому относиться? А также, как относиться к людям, которые потребляя такую культуру, считают, что для них, при их уровню интеллекта это не сотрёт какие-то грани моральные? Воздействует ли на них это?

- Хороший вопрос, в тоже время сложный. Однозначно на него не ответишь, но как не однозначно, а коротко. Вот, почему это происходит понятно, потому что – «Не уклони сердце моё в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех», то есть я прошу Бога о том, чтобы мне не стать нарушителем того принципа, о котором мы уже говорили, не возводить вину за свои грехи на самого Бога. Раз уж у меня есть такое желание, скажем, не знаю, воровать, прелюбодействовать, причинять другим людям насилие. И оно настолько сильно и доставляет мне удовольствие, то, я, во-первых, убеждаю самого себя, что раз настолько сильно и непреодолимо, то значит и не стоит с этим бороться, а во-вторых, я начинаю размышлять - почему я такой? Другие ведь не такие. Вот, и в итоге человек идёт по пути не борьбы с этим, да? Я же разделяю там скажем, людей, извращающих свой пол на две категории. Один пишет в дневнике: «О Господи, дай мне нормальным быть», то есть он мучается, и с ним один тип взаимоотношений». Вот, а другой говорит: «Я нормальный, признайте меня таковым, дайте мне право усыновить для моей моно семьи из двух мужчин ребёнка. Мы будем его воспитать». Вот, это уже конечно совсем другое тип восприятие. То есть человек, познав в себе что-то, как отход от нормы, а норму мы определяем по заповедям Божьим, он не успокаивается, не борется, он требует, чтобы это было естественно признано законно. Но, а поскольку общество всё-таки, хотя секуляризованное, расцерковляющееся, перестающее быть традиционным, но всё таки в самой сути своей, ничего другого ещё не изобретшая, всё-таки оно живёт хоть и на пост христианском пространстве, но христианскими идеалами в своём законодательстве. И Европа, Америка и даже наша страна, это всё-таки пост христианское пространство и законы нашей Конституции - они в основе своей всё- таки несут вот, эту идею нормативной справедливости, выпестованную Священным писанием. И поскольку общество ничего другого не изобрело и всё-таки продолжает по этим законам жить, хотя не в разных странах в разной мере, то этому желанию отдельных людей или групп людей легализировать свою нравственную порочность - оно всё-таки говорит- «нет», вот мы не будем на это смотреть... Поэтому они на парады собираются ещё какие-то там, вот, и говорят о том, что вот всё ж таки нас признайте. Мы вот голодовки объявим или там голышом пройдём под центральным улицам вашего города. Но, это вот в одной сфере, а вот что касается разговора о вопросе краш воровства, романтизации преступности, то это же тоже самое. Вот, дьявол всегда привязывается к тому, что у человека развито в наибольшей мере, хотя конечно есть доминанты, поэтому как я и говорил, большинство грехов выстраивается именно по этой оси и на этой плоскости. Но, с другой стороны, какая разница, чем человека погубить? Поэтому ребёночек только рождается, а дьявол уже смотрит на его естественные склонности и именно их использует, поэтому скажем, если я с детства такой знаете увалень, созерцательный такой, конечно он не будет меня искушать гиперактивностью, он постарается чтобы я был ленивый и лень бы меня как страсть погубила. Вот, и наоборот, поэтому как только замечена какая-то склонность у человека скажем, бравада, кураж, какое-то желание неоправданных приключений, действительно какая-то вот такая романтика, чреватая глубокими нравственными падениями, то конечно тут тебе сразу же всё будет подсказано из этой области. Но, а что касается писателей, ну мне кажется люди это делают по двум причинам. Либо, потому что они активные богоборцы и пытаются с христианской моралью так бороться, ну как скажем, Ницше антихристианин. Либо потому, что они где-то в глубине души понимают, что может быть это и нехорошо, но всерьёз к своему творчеству не относятся, забывая о том, что грех плохих писателей в том, что они продолжают жить и после своей смерти. Они же написали, и это продолжает влиять. Одно дело, когда ты просто сказал где-то там и уже человек и забыл. Другое дело когда ты сказал публично - это записано, растиражировано, ещё хуже когда ты книгу написал. Книга - это поступок. Вот, ну человек серьёзно к этому не относится и он воспринимает это просто как бизнес, поэтому у него могут быть даже и другие убеждения. Вот, он пишет что-то, для того, чтобы попасть в струю, понимая, что за это можно получить. Вот, это тем хуже. По мне так убеждённый человек, то есть человек в минусе, да, лучше такой аморфный расплывчатый массы. Потому что минус на плюс можно переправить – Савл может стать Павлом, вот, из антихристианина можно сделать христианина, в конце концов, именно потому, что он убеждён. С ним можно вступить в открытую дискуссию, в полемику. А вот когда человек это делает из какой-то прибыли, такой вот коммерческой или просто общественной, чтобы меня знали, что, я вот не такой как все, что я мыслю самостоятельно, мой взгляд отличается от взгляда толпы. И я писать готов о чем угодно, то тогда вот так и происходит. Вот, и этим, кстати, грешат современные, в общем-то, талантливые писатели. Вот Людмила Улицкая, как бы мы не относились, к ней как к человеку, как к женщине, которая позиционирует себя христианкой, ученицей отца Александра Меня. Вот, её творчество очень искусительно, и Даниэль Штайн переводчик не исключение. Вот, эти учебники, где она всерьёз рассуждает о том, как нужно детям преподавать свободу в области пола, то есть это есть. Ну, я конечно не хочу в каких-то конкретных людей бросать камень, осуждать их, я просто хочу сказать, что в вашем вопросе подмечено очень верное тенденция - это есть. Вот, наша главная задача всякий раз говорить - «я этого делать не буду». Почему бы это не происходило, иногда мотив не так легко понять. И даже если я разобрался в психологии того человека, который так поступает, мне ж всё равно никто с ним встречу не устроят, да и в конце концов, я ведь не друг, чтобы ему сказать: «Я все понял, вот - ты мыльный пузырь и только для того, чтоб тебя заметили, ты вот так себя ведёшь и так поступаешь». Никто же этого не допустит, поэтому выяснив что-то для себя - почему это происходит, я все так должен сказать, как я к этому отношусь. А критерий у нас один, всегда один - заповеди.

Вопрос

- Батюшка, если мы видим явную несправедливость системы, если человек живёт в системе, которая организована явно несправедливо и при этом человек должен какие-то, допустим, налоги в эту систему вносить. Он не хочет этого делать, не хочет поощрять эту систему. Вот, налоговой система допустим. Это будет считаться тоже грехом, Утаивание налогов?

- Очень сложный вопрос, очень, да налогообложение. Но я могу начать отвечать вообще как-бы с другой стороны. Вот, например, несправедливость система советского времени по отношению к церкви. Вот, когда действительно по каким-то формальным признакам приход мог быть закрыт, вот, ну якобы, потому что ремонт не делается своевременно. И действительно, очень часто настоятель для того чтобы сохранить приход, сохранить возможность совершать литургию, людям дать возможность хоть как-то, да, приобщаться ко Христу, к церковной проповеди, вот, он мог идти на какие-то подлоги на какие-то несправедливости с точки зрения законодательства, только для того, чтобы приход не был закрыт. Вот, и здесь это тоже, что в нашем разговоре о войне - не добро и зло, а зло большее и зло меньшее. Вот, поэтому, когда вы спрашиваете меня об этом, я всё время размышляю в двух категориях - рядовой налогоплательщика и тот, на ком, скажем, находится эта система управления. Если ты в фирме, да, бухгалтер и начальник предлагает тебе двойную бухгалтерию вести, да, двойную схему, и ты соглашаешься с тем, что он берёт ответственность на себя, вот, как начальник, то тогда твоя воля. Вот, если для тебя этот уровень неприемлем, как скажем, для солдата неприемлем приказ, который противоречит его нравственным принципам, вот, и он не может сказать - «мне начальник приказал», то тогда уходи. Да, или пытайся склонить начальника …, но здесь как раз вот, такой принцип, что можно сказать так – от меня ничего не зависит вот, а можно сказать - «ворюга, кровопийца», хлопнуть дверью и уйти. А можно всё-таки какую-то промежуточную стадию предложить, попытаться склонить начальника к тому, что всё-таки надо, ну, скажем так, сократить процент утаивания до минимума. Почему? Потому что, если совсем поговорить на частоту, он скажет: «Слушай нам тогда фирму надо закрывать». Действительно, система неправа, ведь не от хорошей жизни двойная бухгалтерия возникает. Вот, а если речь идёт о самом начальнике, вот, я как христианин – начальник, и передо мной этот вопрос - вести двойную бухгалтерию или нет, вставлять в счётчик плёнку или нет, вот, ну и так далее. Вот, то я конечно должен всё-таки посмотреть на свои доходы, которые у меня есть и сказать: « А что будет, если я заплачу так, как я должен заплатить? Я действительно умру с голоду, я действительно вылечу в трубу? Или всё-таки я могу сводить концы с концами, но вот, против своей совести не пойду». Вот, а что касается отношения к системе, то я думаю так, раз мы не анархисты, раз мы понимаем, что есть живая реальность этого мира вот, в том числе и такие как скажем, цивилизации, как государство. Эти вещи, которые отомрут в Царствие Небесным, мы можем воспринимать их, если уж мы не относимся к ним враждебно, а в принципе мы не относимся к ним враждебно, апостол Павел говорит: « Он для того, что Божий слуга и меч при бедре держит, чтобы наказывать злых во имя добра», то есть он признаёт идею государства. Раз уж мы это признаем, то мы должны понять, так, что идея государства христианская, как возможность здесь на земле до Царствия Небесного что-то улучшить. Вот, хоть как-то да, общественное благо привести, но в какое-то более или менее приличное состояние, то моя задача в этой системе именно этим и заниматься. Если другие не занимаются, другие иждивенцы, другие воспринимают это не как обязанности, а как только права, вот, то моя задача всё равно именно так делать на своём месте. Но в вашем случае можно сказать так, ну вот они-то за счёт таких дураков и собирают себе двойные бюджеты и живут, а вот я же этим ничего не улучшаю, но, а улучшить можно только одним образом, иметь гражданскую позицию по этому поводу - писать в газеты, выступать как-то не озлобленно. Я не злюсь не на Улицкую, не на Абрамовича. Вот, с Улицкой мы сидели как с вами, и я ей прямо говорил то, что: « Я не согласен с тем, что вы там написали». Ну, у неё такой успех, ее не переубедишь. Вот, ну хотя б моя совесть спокойна. Так что вот так.

Вот, на этом давайте сегодня мы с вами закончим наше общение уважаемые радиослушатели. До новых встреч. У микрофона был протоиерей Евгений Горячев. До свидания.